Начнём с того, что по сути профессионалов в этой сфере, которые «заточены» под хип-хоп и его субжанры, в нашей стране нет или они очень узко направлены. Но, по большому счёту, обладая определёнными качествами, можно сводить любой стиль музыки достаточно успешно.
«Болезни» наших, пост-СССРовских звукорежиссёров примерно одинаковы и я предполагаю, что звукорежиссёр, который читает эти слова, болеет некоторыми (или не дай Бог всеми) из них. Данную статью я написал для того, чтобы создатели музыки всегда могли во время «диагностировать болезнь» звукорежиссёра, с которым они собираются работать или уже работают и либо указать на неё, либо отказаться от услуг такого человека ведь каждый исполнитель достоен того, чтобы его задумка была полностью донесена до слушателя в том виде, в котором хочет сам автор.
Почему с хип-хопом работать сложно, несмотря на то, что может показаться, что чисто технически этот стиль крайне незамысловатый? Здесь надо вспомнить о том, что хип-хоп (в любом поджанре и периоде времени) отличался живой экспрессивностью, достоверной передачей персоналии исполнителя, грувом и акцентом на ритмической составляющей музыки. «Убийство» или смещение этих акцентов полностью рушит целостность восприятия.
Я говорю о хип-хоп звукорежиссуре потому что мне это близко, понятно и я в этом уже много лет, но тем не менее разговор про сохранение акцентов, которые заложены самим исполнителем — это справедливо для любой музыки. Здесь уже можно плавно переходить к болезням звукорежиссёров и в конце этого пассажа хочется сказать о том, что звукорежиссёр должен помнить о том, что он не центр процесса создания музыки, а лишь его обслуживающее и корректирующее звено.
Одна из самых распространённых болезней звукорежиссёра — это шаблонность подхода. Назовём это простой ленью. После выработки какого-либо шаблона сведения или обработки вокала, звукорежиссёр применяет эти шаблонные настройки (принятую для него цепь плагинов с пресетами) на все произведения за которые берётся и вникание и детальная отслушка произведения не занимает в этой работе времени. Он отдаёт заказчику по сути пятиминутную работу. Здесь больше не о чем говорить — это халтура, которая создаёт эффект видимости изменений, где факт изменений — единственное, что может получить заказчик.
Следующая «болезнь» после лени — это неумение работать с чужим материалом (то есть тем, что записано не на его студии). В такие моменты очень часто звукорежиссёр либо не слышит разницу в звучании исходников (что уже является большой проблемой), либо просто включает предыдущий пункт «ленивый звукорежиссёр» и применяет шаблонные обработки, что в условиях его собственной студии ещё худо бедно «прокатывало». Схожий случай происходит, когда подобный «специалист» может сводить все музыкальные произведения в привычной для него стилистике того материала, с которым он работал больше всего или который ему просто легче всего сделать .Также подобные звукорежиссёры часто не учитывают звучание финального продукта на каких-либо колонках, кроме своих мониторов, аргументируя заказчику успешность выполнения задачи словами: «Не знаю, у меня на мониторах всё отлично звучит»
Другие болезни носят уже «ментальный» характер. Очень часто сведение звукорежиссёра зависит не от его опыта или того, что он слышит в музыке, а от его собственного вкуса. Часто здесь нет осознанности. Подобная проблема часто возникает сама собой на фоне личного эстетического тяготения к какому-то стилю или исполнителю или в многолетней работе с определёнными стилями музыки, или суб.жанрами внутри стиля. Подобная «болезнь» заставляет звукорежиссёра переносить свои тяготения на работу и придавать чужим произведения «вкус» его любимой музыки и иногда даже яро доказывать свою правоту заказчика аргументируя это не глубже, чем «так звучит лучше, чем ты хотел (или как «край»: «Мне так больше нравится»), «то, что ты предлагаешь, совсем не звучит.» Осознанный вариант того же самого случая заключается в том, что, исходя из аргументированного положительного отношения к какой-то музыке и её сведению, звукорежиссёр навязывает эстетику заказчику на уровне «Этот исполнитель шикарен — я свёл как у него, у него всё звучит идеально».
Глобальной проблемой в независимости от стиля являются звукорежиссёры, которые полагаются в сведении только на «цифры», не учитывая звучания, а иногда даже и просто стилистически-музыкальные нестыковки внутри продукта. Дело в том, что безусловно микс должен звучать корректно. Но лишь в той степени, которая не повредит облику произведения и изначальной задумки исполнителя. Также подобные звукорежиссёры не учитывают акценты, которые заложены в стиле и т.п. Очень часто подобные люди имеют практически идеальное техническое представление о сведении, но абсолютно ничего не слышат в музыке, как в продукте творческой сферы. Говорить им о «каче», «вайбе», «груве» и прочем не имеет смысла, так как эти люди не воспринимают музыку как таковую, они воспринимают звук как физическое явление.
Обратной стороной являются звукорежиссёры-«музыканты», имеющие классическое музыкальное образование (никогда, правда, не спрашивал об их конкретных успехах во время обучения, но факта того, что они стали звукорежиссёрами, а не создателями музыкальных произведений или хотя бы их исполнителями, очень часто достаточно). Эти люди во время сведения вносят большое количество правок по музыкальной части. Чаще всего они могут оттюнить вокал на те ноты, которые они посчитали корректными (в ту тональность, которая им показалась единственной правильной) или переигрывают инструменты, ссылаясь на их фальшивость, пренебрегая акцентами и задумкой автора. Надо понимать, что мало кто из этих звукорежиссёров в России мыслит достаточно широко, чтобы, имея классическое российское музыкальное образование, скорректировать что-либо в хип-хопе или каком-либо экспериментальном звуке (о специфике хип-хопа в звукорежиссуре позже).
Последние две большие группы звукорежиссёров носят в себе симптомы и других «болезней», которые описаны выше. Но тем не менее описание их будет довольно кратким. Это звукорежиссёры-перфекционисты, которые объясняют хороший продукт и хороший результат идеальными условиями (лучший микрофон, лучшая акустика, вокальная кабина, спроектированная по замерам, кабели питания за сотни тысяч рублей, сведение только в 24/96) и звукорежиссёры с нереализованным творческим потенциалом, которые полностью «подминают» продукт под себя, выстраивая и дополняя его на свой вкус и исходя из того, как выглядел бы трек, если бы он был исполнителем, автором и аранжировщиком.
Теперь пару слов о том, что такое хип-хоп в звукорежиссуре. Надо отметить, что даже не привязываясь к таким словам как «традиции» и определённым стереотипам, хип-хоп является по своему звучанию грязной и, если хотите, уличной музыкой, которая несёт в себе определённые акценты. Звукорежиссура в хип-хопе сложна своей нелогичностью и интуитивностью. Но всё же среди «правил» стоит выделить нерафинированность звучания, ведь именно оно даёт живость. Даже если аранжировка «вычесана» — не стоит забывать о том, что акценты в этой музыке строятся вокруг пульсации ритма. Даже если голос исполнителя чист — не стоит забывать, что он должен звучать живо и «персонально». Любая ошибка (в понимании классических канонов музыки) в исполнении может быть новым приёмом и тут стоит основываться лишь на том, насколько это «звучит». Любой конфликт с «цифрами» стоит пропустить мимо, если его устранение ведёт к потере вышеперечисленных параметров, ведь именно это делает хип-хоп настолько живым и «качовым». В западной хип-хоп и околохип-хоп музыке существует огромное количество примеров, когда именно «грязь» и «попрание» постулатов стало началом новой эстетики и единственным правильным решением для передачи задач автора/исполнителя музыки и/или песни.
Хорошо всё то, что звучит и приносит эмоции. Хорошо всё то, что передаёт всю харизму исполнителя в первозданном виде. Задача звукорежиссёра лишь минимально и максимально незаметно скорректировать то, что уже есть (это справедливо во всей музыке) или, в крайнем случае, довести задумку самого исполнителя до конца.
Автор: D-Kay Drummasta